Как жанр киберпанк появился в 80-е годы. Тот период был настоящим расцветом для компьютерной культуры: IBM PC, Macintosh, Commodore 64, Atari XE/XL, Sinclair ZX Spectrum… Общество повсеместно стало переходить с аналоговых технологий на цифровые. Компьютеры стали появляться в домах среднестатистических жителей. Игры стали доступнее и превратились в неотъемлемую часть домашнего досуга. Компьютерная сеть Интернет, разработки которой начались еще во времена холодной войны, вошла в обиход, в конце 80-х появились первые интернет-провайдеры. В то же время, большинство людей не были достаточно компьютерно грамотными, но взрыв на рынке стал хорошим стимулом к серьезному изучению программирования и особенностей устройства компьютеров. Документации не было никакой, до всего приходилось доходить самим: разбирали на кусочки игрушки, демоверсии, загрузчики. Невозможно отрицать влияние компьютерной культуры того времени на литературу и рассматривать явление киберпанка отдельно от андеграунда.

Развитие эры технологий - идеальное время для страха перед глобальными информационными сетями, виртуальной реальностью и, пожалуй, лучшая почва для писателей фантастов, которые пытались предсказать будущее. Пока фантастика как жанр переживала застой, группа писателей, включая Руди Рюкера, Льюиса Шайнера, Брюса Стерлинга и Джона Ширли, призывала к отказу от приевшегося гуманитарного посыла научной фантастики. Именно в этот период встречаются Уильям Гибсон и Брюс Стерлинг, Гибсон читает свой рассказ «Сожжение Хром», искра, буря безумие…

Конечно, в «твердой» научной фантастике уже были обусловленные техническим прогрессом 50-70-х идеи искусственного интеллекта, киборгов и наличия метафизической души у рукотворных созданий. Но мы не заносим все эти произведения под тег «киберпанк». Так, например, знаменитый роман Филипа Дика Do Androids Dream of Electric Sheep? был написан им ещё в 1968 году. И только в 1981 году Ридли Скотт снял по его мотивам Blade Runner. В каком-то смысле «Бегущий» задал стиль всем последующим фантастам и настолько опередил свое время, что провалился в прокате. Скотт и его команда использовали элементы нуара и неоновый свет, более того, в городе вообще не было никакого другого света. События происходят в Лос-Анджелесе, но он больше напоминает коммерческие районы азиатских городов 80-х, таких как Гонконг или Токио. В Blade Runner была заложена эстетика, которая теперь является общепринятым представлением городской жизни в будущем. Но в те далекие годы Ридли Скотт поднимал целину.

Сам Гибсон с большим восторгом отзывался об атмосфере фильма и даже говорил, что Ридли, возможно, забрался к нему в голову. Настолько схоже было их представление о городе будущего. И вот в 1984 году выходит культовый «Нейромант» Уильяма Гибсона.
Уильям Гибсон — хиппи, писатель по образованию и просто хороший человек, далекий от технологий. И здесь мы подходим к главному парадоксу жанра — сам Гибсон писал не про технологии, в его произведениях нет технической достоверности, хотя жанр предполагает изобретение новых технологий и устройств. Но так ли часто мы задумываемся над реалистичностью и физикой в литературе и кинематографе? Большинство понимают, где их водят за нос, а где были инсайты . Все это антураж, красивые декорации, но декорации пропитанные духом времени, чтобы рассказать о том что есть, про общество, про нас. Киберпанк — это отражение культуры.

Идеология high tech, low life, которая теперь у нас на слуху, гораздо сложнее, чем просто бездомный с айфоном, собирающий биткоины. В киберпанке не бывает простых сюжетов, характеров и поворотов. Маргинализованные слои населения соседствуют с олигархами, сидящими в своих башнях, скудность ресурсов — с роскошью корпораций, а ничтожность человеческой жизни — с высокими достижениями в технике, генной инженерии, нейрохирургии… Всё это - литературная рефлексия над тем, к чему могут привести тенденции технологического прогресса и морального разложения социума. Это та реальность, где обличается человеческая природа со всеми ее пороками.
Типичные герои — асоциальные, мизантропичные анархисты, одиночки, индивидуалисты, противостоящие системе, условностям и порядку. Ничего не напоминает? Образы тесно переплетаются с реально существующими. В главных персонажах мы узнаем компьютерных фанатов, аутсайдеров, нигилистов. Людей, которых притягивает неисследованная сторона любого вопроса или дела. Если есть выбор идти простым и понятным путём, или неизведанным и тернистым, они выберут последнее. Если у них будет возможность работать в каких-либо рамках, они выскажут протест против бездушного бизнеса с его мегакорпорациями. Они же и разделяют с представителями киберпанка главные его составляющие — идеологию и мировоззрение. Чтобы лучше понять о чем идёт речь, стоит прочитать манифест хакера: Да, я преступник. Мое преступление — любопытство.

У киберпанка и андеграунда были объединяющие лозунги. Исторически компьютерная андеграунд - культура 80-х представляет собой целую субкультуру кракеров, демосценщиков и хакеров, которая и получила свои отголоски не только в новостных сводках того времени, но и в массовой культуре. Конечно, технология передачи данных, использование программ и сам хак были романтизированы и упрощены для более удобного восприятия. Так мы получили нейроинтерфейсы, виртуальную реальность и множество других эффектных, но бессмысленных в реальной жизни вещей. Вот некоторые из них:

В начале 90-х «отцы» киберпанка стали публиковать свои эссе-манифесты, главным посылом которых была мысль: «киберпанк - мертв». Популярность жанра породила множество произведений-клонов, заимствующих лишь внешний антураж и не имеющих никакого смысла. Простенькие боевички «убей-их-всех» в литературе, фильмах и играх.

Позже Гибсон открыто высказывает пренебрежение к вселенной игр Shadowrun. Прав ли он? Да и у человека, впервые столкнувшегося с данным сеттингом, непременно случится настоящий диссонанс. Кто вообще мог додуматься добавить к технологичному будущему эльфов и троллей из фэнтези? Звучит как полный бред, но игры пользуются невероятным успехом не просто так. Shadowrun взял лучшее из двух миров и объединил их, чтобы создать что-то совершенно новое, при этом не утратив и капли идеологии. И так каждый отдельный пример требует объективного рассмотрения.
Конечно, будучи пионерами в жанре, такие «отцы» навсегда оставят к себе значительную долю уважения. Их стиль изложения и общая атмосфера книг индивидуальны, что делает их произведения не похожими на штампованные копии друг друга, подогнанные под один тег. Но киберпанк уже взрослый ребенок своих родителей, который не принадлежит только им.

В обществе бытует мнение, что киберпанк - далекое от нас явление. Здесь никак нельзя согласиться. Прогресс, хоть и не всегда быстро, доходит и до России. Так было и с компьютерной культурой. В начале 90-х к нам приходит Фидонет, X.25, начинается массовое использование протокола TCP/IP. Персональные компьютеры появляются дома, а не только у сына маминой подруги, почти любой может позволить себе Зухель с диал-апом. А если не может, то в любом городе найдется хотя бы один компьютерный клуб. Это маленькое окно в Сеть, а также неиссякаемый источник информации и материала для изучения. Мы сидим в Кроватке, IRC, собираем пластиковые карточки на интернет, а в столицах проходят вечеринки демосценщиков, где можно пообщаться и обменяться опытом. Хакерство, так же, как и на западе, было своеобразным состязанием, азартной игрой. Словом, жизнь берет свое, компьютерная культура со своим андеграундом попадает в Россию.
В 1997 Сергей Лукьяненко пишет «Лабиринт отражений», как попытку эксперимента с жанром киберпанк с добавлением русского колорита. Выходит слишком своеобразно и неотесанно, но находятся ценители.
С течением времени границы между Россией и Западом стираются, а компьютерная культура в том виде, в каком она была, исчезает. Теперь мало кто скрывает себя за аватаркой и никнеймом.
Прогресс не может стоять на месте. Конечно, будущее в точности никто предсказать не смог, даже если оно было детерминировано. Сейчас считаются нормой технологии, которые 30, 20, 10 лет назад казались чем-то нереальным. У каждого есть ПК, ноутбук, планшет, смартфон с сенсорным экраном. Мы можем подключиться к Сети при помощи радиоканала практически из любой точки, благодаря Wi-Fi и LTE. Видеосвязь, онлайн карты, мессенджеры, голосовой помощник и гигабайты любой информации по щелчку пальцев. Память человеку стал заменять даже не жесткий диск или флешка, а облачные хранилища. Технологии поистине стали служить человеку, полностью интегрировались в нашу жизнь.
Мы плавно растворились в открытом индивидуализме, где одной ногой мы напрочь увязли в той самой Матрице: в социальных сетях наши мысли, фото, предпочтения. В сеть выкладывается вообще все - от каждой покупки продуктов до собственных родов.

Мегаполис - город бесконечного фастфуда и корпораций, попадая в одну из которых, ты полностью поглощаешься ей. Ты работаешь в корпорации, живешь в корпорации, дружишь с людьми из корпорации, и даже ночуешь в корпорации. Можно даже не выходить из офиса, который зачастую совмещен с ТРЦ. Утром круг замыкается. Мы слышим из колонок нью-ретро-вейв, на улице нам улыбаются девушки с цветными волосами и бодимодификациями. Нас окружает бесконечный информационный поток из рекламы, и торжество общества потребления.
Есть ли другая сторона? Ведь каждое явление имеет противодействие. Где андеграунд? Не смотря на обыденность технологий в нашей жизни, не каждый человек видит разницу между TCP и UDP, не знает какой у него канал Wi-Fi и вообще, что его роутер давно работает на частоте 5ГГц. И сколько нужно криптоанархистов, чтобы купить Бетховен. Да и нужно ли ему это? Мы знаем об этой стороне компьютерной культуры из сериала Mr. Robot, отголосков анонимных имиджбордов и новостных лент. Поневоле мы знаем про Tor и VPN. По-прежнему остается некоторое объединительное начало - и то, и другое требует достаточно высокой квалификации в компьютерной области и любознательности. Потому что Сеть - необъятна, а консоль все так же требует укрощения.
Искусство - это лишь отражение времени, которое как река, которая находится в постоянном движении. Дух компьютерной культуры, ее первопроходцев - от хакеров до писателей-фантастов - останется с нами навсегда. Мы просто начали этот цикл заново. Андеграунд жив, как и киберпанк, потому как это все про нашу жизнь и нас самих.